Россияне предпочитают контрафакт

К такому выводу пришли специалисты Высшей школы экономики. Действительно, по данным исследования, на поддельные товары в нашей стране приходится порядка 6% ежегодного оборота розничной торговли, что в совокупности составляет более 900 млрд рублей.

Однако не стоит думать, что только Россия страдает от этой проблемы. Экономики практически всех стран мира несут огромные убытки от поддельных товаров. По заключению некоторых экспертов, мировой рынок контрафактной продукции в этом году вырос более чем на 20% и достигает рекордной цифры — $1 трлн. Убытки только от реализации нелегальных сигарет составляют $50 млрд, а оборот поддельного шампанского, находящегося в торговой сети Евросоюза, по предварительным оценкам в прошлом году достиг более 300 тысяч бутылок (по материалам журнала «Однако»). Как сообщает «Прайм-Тасс», по итогам работы за девять месяцев года таможенные органы РФ возбудили 3229 уголовных дел (годом ранее — 4732). Доля контрабанды составила 89%.

В свою очередь в министерстве внутренних дел отмечают — контрабанда и контрафакт на рынке легкой промышленности страны превышает 50%, что наносит ущерб государству в 300 млрд рублей. Эту сумму составляют недополученные налоги и ввозные пошлины.

Кризис на руку пиратам

Как показало исследование рынка, начиная с 2007 года, объем реализуемого в РФ контрафакта начал расти.

— В целом это довольно значительный объем, — говорит первый проректор ГУ — Высшей школы экономики Вадим Радаев. — Три-четыре года назад производители контрафакта вынуждены были, маскируясь, улучшать качество продукции и упаковки. Сейчас мы этого не наблюдаем. Кризис привел к смещению спроса в сторону более дешевых товаров, сократил расходы компаний на борьбу с контрафактом, «оживил» локальные кустарные производства. Если раньше контрафакт был в основном импортным — из КНР, Тайваня, Прибалтики, Украины, Казахстана и Туркмении, то теперь значительную его часть делают внутри страны.

В связи с этим аналитики называют несколько причин: кризисное сокращение внешней торговли, открытие иностранными компаниями местных производств, работа ФТС, эффективность которой, кстати, отмечают почти все эксперты (так, в 2009 году службой было признано контрафактными в судебном порядке примерно 6,2 млн единиц продукции), и более слабый контроль внутреннего рынка.

Последний фактор усугубляется тем, что одним из популярных сегодня способов ввоза подделок выступает импорт компонентов, из которых впоследствии уже в РФ собирается готовая продукция.

Беспрепятственному проникновению контрафакта на рынки способствует также ряд нерешенных законодательных вопросов: не уточнено определение незаконного использования товарных знаков, неясен алгоритм определения ущерба для правообладателя, нет регламента уничтожения конфискованной продукции.

К тому же в феврале 2010 года в России была отменена обязательная сертификация парфюмерно-косметической и пищевой продукции, действовавшая почти 20 лет. При этом была ослаблена роль правоохранительных органов в борьбе с поддельной продукцией. Сейчас государством практически не ведется обучение соответствующих сотрудников.

— Особое беспокойство в этой связи вызывает снятие таможенного контроля на границах стран-участниц Таможенного союза, — уточняют эксперты Высшей школы экономики. — Число товарных знаков в национальных таможенных реестрах Белоруссии и Казахстана на порядок меньше, чем в РФ, механизмы защиты менее развиты, контролирующие и правоохранительные органы работают в этом отношении менее активно. Защита прав на интеллектуальную собственность для стран-участниц ЕТС пока не относится к числу главных вопросов, что усугубляется проблемами информационного взаимодействия стран ТС.

Пять процентов терпения

Довольно интересна в данном случае и позиция правообладателей: если доля контрафакта не превышает 5%, правообладатель относится к производителям контрафакта терпимо и не инициирует никаких действий. Иные боятся привлекать излишнее внимание к своей продукции.

— С другой стороны, если например, тот же Louis Vuitton захочет бороться с контрафактом в России, то по европейской практике его представители обратятся в орган, где был зарегистрирован товарный знак, — Роспатент, однако оттуда их отправят в МВД — ведь дело касается внутреннего рынка, — парируют аналитики компании Esper Group. — Обращение в МВД приведет к походу в суд, где потребуют доказательства того, что товарный знак зарегистрирован по ряду классов, нарушены права при ввозе контрафакта и при продаже на внутреннем рынке, что опять же предполагает сбор документов в Роспатенте, таможенных органах и МВД соответственно.

Выходит замкнутый круг. Гибкие формулировки понятий «контрафакта» и «имитации», прописанные в законе, позволяют почти всегда доказать, что товар относится ко второй категории, а значит, максимум, что грозит нарушителю, — штраф, причем от стоимости официально ввезенных имитаций. Следовательно, затраты Louis Vuitton на судебное разбирательство будут в любом случае несоизмеримо выше. Возможно, именно поэтому участвовать в таком театре абсурда пока не решилась ни одна люксовая марка, товары которой активно подделывают в России.

При этом только за прошлый год россияне потратили на подделки брендовой одежды и аксессуаров около 15 млрд евро (до 40% этого объема приходится на регионы). Интересно, что в нижнем ценовом сегменте имитируют главным образом известные люксовые марки, в среднем — спортивные.

Для примера, цена аутентичного поло Lacoste в Москве составляет 4 тыс. рублей (100 евро), его имитации в Перми — 1,6 тыс. рублей (40 евро). Тонкий шерстяной кардиган Fred Perry стоит около 6,9 тыс. в Москве (170 евро), в Перми — 1200 рублей (30 евро). При этом официально Fred Perry в Перми продаж не ведет («Деловой Петербург»).

Иркутский канал действует

Только к началу осени иркутскими таможенниками было выявлено более 97,9 тыс. единиц контрафактной продукции. Среди подделок мячи, маркированные графическим товарным знаком компании «Найк Интернешнл лтд», обувь Alaska, «Вестфалика» «Еcco», одежда марок Adidas, Dolce&Gabbana, Puma, товары Lacoste, Louvre, с олимпийской символикой.

— Правовая культура в вопросе защиты прав интеллектуальной собственности во многом зависит от владельцев товарных знаков, — говорит Анна Бельская, начальник отделения по защите прав интеллектуальной собственности Иркутской таможни. — За семь месяцев текущего года нами было направлено 220 запросов о необходимости принятия мер по защите исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности. И только 18 правообладателей проявили заинтересованность. 36 — отказались вовсе.

Как сообщает пресс-служба иркутской таможни, практически все выявленные подделки китайского производства.

Подготовила Катерина Сухих

"Капитал", иркутский торговый журнал № 23 (318) от 13.12.2010

• Число просмотров: 1458

• Французы научат варить сыр
• Дефицита продуктов нет. Но цены будут расти
• Россию оставят без оливок?
• Торговые тенденции, середина декабря, 2010
• Россияне предпочитают контрафакт
• Директор отказался от отступных. Почти