Первого июня все участники той международной экспедиции собрались в Рейкьявике, главном городе Исландии, и утром мы поднялись на борт корабля. Несмотря на яркое солнце, из-за сильного ветра было холодно, поэтому специальные красные куртки, разложенные в соответствии с нашими местами, оказались как нельзя кстати.

В такой экипировке, дополненной высокими резиновыми сапогами, шапками и перчатками, мы проведем почти все внекаютное время: весна поздняя, до сих пор на горах-вулканах лежит толстый слой снега, резкий ветер с Атлантики колеблется от 15 до 50 узлов. К тому же красный цвет снаряжения для ледовых регионов традиционен: в случае чрезвычайной ситуации человека в красном легко заметить на белом или блекло-сером фоне, которые здесь преобладют.

Они поднимаются из глубин

«Доброе утро. Киты по левому борту», — сообщило корабельное радио. Где еще возможно пробуждение под такие слова? Быстро завтракаю, на ходу застегиваю экипировку, спасательный жилет, проверяю технику и бегу на нижнюю палубу, к парковке резиновых «Зодиаков». Ждем еще нескольких человек — и наша группа первой на своей лодке несется на встречу с самыми крупными обитателями этих северных вод.

Вчера мы уже пытались их посмотреть, но за весь день не увидели ни намека на китовый фонтан — самый заметный признак того, что кит всплыл из глубин и дышит. Зато сегодня команда обнаружила их несколько. «Успеем?», — спрашиваем водителя нашего «Зодиака». — «Конечно, они долго здесь еще будут».

Атлантика благосклонна: полный штиль, безоблачное небо, идеальная видимость. «Зодиак» останавливается. Мы занимаем позиции для съемки и «сканируем» поверхность воды… Ничего…

Но вдруг метрах в двадцати, прямо возле солнечной дорожки, поднимается первый фонтан. Все синхронно выдыхают и вскидывают фотоаппараты. Снова все гладко. И вот уже совсем близко от нас кит показывает спину, потом хвост и уходит на глубину. В то же время фонтаны других китов взлетают над водой чуть дальше.

Делая почти невозможное: сохраняя равновесие в лодке, стараясь не свалиться через борт (в воде такой температуры человек живет четыре минуты) и при этом умудряясь искать разные ракурсы, мы растягиваем время общения с китами.

Когда они пускают фонтан рядом с тобой, испытываешь восторг и азарт путешественника, который возможно пережить только в такие экстремально-счастливые моменты.

 

За полярным кругом с шампанским

К пересечению Северного полярного круга на корабле готовились заранее. Все собрались на открытой палубе и внимательно переводили взгляд с вод Гренландского моря на члена команды, который должен был сказать знаменательную для любого путешественника фразу.

И вот — он начинает обратный отсчет, выкрикивает, что линия круга пересечена. Из бутылок с шампанским вылетают пробки, и все, пританцовывая, смотрят вперед, на остров Гримсей, где нам предстоит провести этот исторический день.

Удивительно, но здесь, севернее Исландии, гораздо теплее, и мы даже снимаем шапки. При полном штиле и безоблачном небе высаживаемся на берег, откуда во главе с учеными-орнитологами идем в поход за птицами счастья — к местам гнездовий тупиков, которых здесь считают символами страны.

Этот крохотный островок можно обойти за час. Но именно ходить здесь как раз не хочется: земля покрыта кочками с мягкой сухой травой, и на этот эргономичный бескрайний природный диван непреодолимо тянет лечь и смотреть на небо, слушая, как волны бьются о скалы, удивляясь этому препятствию среди многокилометровой водной стихии. Или, свесившись с обрыва, наблюдать за жизнью тупиков и чаек, которые, привыкнув к тебе, продолжают хлопотать возле своих нор — гнезд они не вьют, вместо них вырывают длинные коридоры в песчаных обрывах.

Здесь, на краю земли, на семи ветрах, под не садящимся солнцем полярного дня и непрекращающийся птичий гомон чувствовалось такое умиротворение, какое никогда не снисходило на «большой земле».

Водопад богов и опасные фумаролы

В город Акурейри, где расположены две крупнейшие рыбодобывающие компании Исландии, мы прибыли рано утром, пройдя по одному из самых длинных фьордов. Никого из 18 тысяч местных жителей на улицах еще не было, и провожаемые только многоголосым хором чаек на автобусах отправились в одну из геотермальных зон страны.

 Поле фумарол — небольших трещин в земле у подножия вулкана — встретило шипением, уханьем и клубами пара и сероводорода. Некоторые из них были едва активны, другие же старались вовсю и поэтому были огорожены.

Первое ощущение: ты попал на другую планету, где все иначе, где в небо из-под земли рвутся столбы газа, под ногами скрипит странный песок, а тропа к линии горизонта идет между луж с разноцветными разводами.

Но долго дышать сероводородом опасно, поэтому, выдернув себя из этого «фантастического фильма», переезжаем в более привычные пейзажи. Впрочем, назвать все, увиденное в Исландии, привычным можно с добавлением слова «относительно». Слишком все здесь все своеобразно и красиво той неземной красотой (это еще фумаролы не отпускают), что заставляет остановиться, замереть и вчувствоваться в нее.

Таково и озеро Миватн: вроде бы и вода в нем синяя, лебеди с утками по глади плавают, и берега пологие. Но на поверхности выступают небольшие островки, гора на заднем плане как две капли воды похожа на Килиманджаро, причудливые вулканические ландшафты вокруг то и дело опять провоцируют засомневаться, на какой ты планете.

От спокойной воды перемещаемся к ревущей — мощному водопаду Годафосс («Водопад богов»). Его шум слышен за несколько километров, а вблизи этой махины хочется держаться за камни, так как кажется, что в следующую минуту она обрушится на тебя. Если посмотреть на водопад с достаточного расстояния, кажется, над его архитектурой трудилось разумное существо: каменными глыбами он поделен на две равные части.

 

По следу Деймса Бонда

Оказывается, скопление ледников можно наблюдать не только вокруг Северного полюса, Антарктиды или Гренландии, но и в Исландии, причем посреди суши — в самой большой местной ледниковой лагуне Йёкюльсаурлоун.

По пути к ней мы заметили несколько языков гигантского ледника, сползающих в долину в ущельях. В самой же лагуне на глыбы льда разных оттенков можно не только любоваться, но и прикоснуться к ним. Подержать в руках льдинку, которой больше тысячи лет, — это ли не чудо для человека, влюбленного в Север?

Но перед этим нас ждало небольшое путешествие на необычном виде транспорта: платформе на высоких колесах, которая сначала провезла нас по суше, а потом плавно съехала в воду и легко поплыла между ледяными осколками, которые вблизи оказались гораздо больше, чем с берега (глубина озера, кстати, 200 метров).

Почти каждая ледяная глыба здесь — полосатая: белый, голубоватый, синий, черный слои неравномерно сменяют друг друга. И если путешественникам просто любопытно разглядывать их узоры, то для ученых это клад, потому что по ширине и возрасту слоя они могут определить, в какие года были извержения вулканов (вот откуда в леднике черная полоса), в какие — много снега (широкие голубые полосы).

Из лагуны вытекает одна из самых коротких рек в стране — Йокульса. Напротив места, где она берет начало, установлена камера, благодаря которой любой житель Земли круглосуточно может наблюдать за тем, что происходит в этой точке суши. А происходящее романтично настроенные местные жители называют «призрачной процессией светящихся айсбергов по Йёкюльсаурлоуну».

Киноманы же, глядя на все это, могут вспоминать захватывающие сцены из фильмов «Бондианы» (здесь снимались сцены фильмов «Вид на убийство», «Умри, но не сейчас») и «Бэтменианы» (режиссер ленты «Бэтмен: Начало» тоже вдохновлялся здесь).

На обратном пути встречаем большое стадо оленей. Они пасутся на берегу и не обращают нас внимания. Все животные здесь привыкли к людям.

 

Носом в волнах

В десятый день с начала экспедиции впервые попали в шторм. Капитан по радио объявил, что, к сожалению, не удалось миновать области сильного волнения, корабль идет, зарываясь носом в волны. Но, к счастью, скоро это закончится. Пока же тем, кто не очень хорошо переносит качку, рекомендует или отлежаться в каюте, или выйти на палубу, соблюдая осторожность.

Уже достаточно укачавшись даже в горизонтальном положении, решаю последовать второй части совета — и не жалею. Затянув и застегнув все, что можно на экспедиционной куртке, пробираюсь по одной из палуб в носовую часть, располагаюсь в небольшой нише и наблюдаю, как наш корабль режет волны Антлантического океана, держа курс на уже залитое солнцем пространство.

Потом выхожу из укрытия, оборачиваюсь — и вижу черную стену от неба до воды, где их граница почти неразличима. Мы выбрались оттуда меньше получаса назад.

Тем временем подходим к архипелагу Вестманнаэйяр, направляясь к его единственному обитаемому острову Хеймаэй. Из узкого и короткого пролива, ведущего к порту, нам навстречу выходит катер и показывает путь. Почти все участники экспедиции, затаив дыхание, наблюдают, как точно маневрирует наше судно в узком пространстве между горами, причалами, сотнями других маленьких судов. Даже непрофессионалам понятно, что капитан проявляет верх виртуозности. Еще несколько сантиметров — и мы мягко останавливаемся точно у обозначенного места на причале.

Чуть уставшие от шторма, быстро покидаем корабль и на берегу становимся зрителями импровизированного рыбного шоу: вдоль причала с судов в специальные ящики с колотым льдом выгружают свежую рыбу, лед и чешуя огромных жителей глубин блестят на солнце, от летящих в разные стороны брызг «отскакивают» мгновенные радуги.

Наш внушительный десант с камерами — «быстро снять и обратно» — вносит в отточенное действие небольшую сумятицу. Но стоит нам бегом умчаться в ждущий автобус, как все возвращается к привычному ритму, и рыба потоками льется в ледяную крошку.

Разговор с вулканом

Минуя лужайки с каменными домиками, которые по легенде построил для своей возлюбленной один добрый викинг, добрались до места, откуда начинается тропа к главной достопримечательности и по совместительству грозе здешних мест — действующему вулкану.

В последний раз, в 1973 году, лава из него едва не залила узкий пролив — единственное место, через которое к суше здесь могут подходить суда. Она чудом остановилась возле критической, как считали жители, отметки. Но повредила многое на суше. За пять месяцев вулкан выбросил такое количество пепла и лавы, что они закрыли 400 домов и сделали остров на 2,2 км больше. Тогда, во время эвакуации, жители забрали с собой всех кошек и собак.

С тех пор у причала всегда стоит паром, готовый в любой момент начать эвакуацию жителей с острова.

Начинаем подъем к вулкану. Склон пологий, но движемся очень медленно: несколько шагов вперед — и открывается вид с такими фактурами, такими красками и оттенками, что хочется впитать эту красоту, ощутить себя ее частью, задержаться на несколько мгновений.

Поднявшись наверх, вдруг слышим: «Ребята, а он еще теплый!». Дружно идем к автору этого открытия, сидящему возле небольшой норки в щебне, и по очереди опускаем в нее руку. Действительно, чем глубже, тем теплее. В простой прогулке появляются экстремальные ноты, хотя понимаем, что извергаться сейчас вулкан явно не станет.

…Когда швартуемся на той же пристани в Рейкьявике, закольцовывая наше путешествие, посредине небольшой бухты, метрах в ста от нашего корабля видим легендарный российский барк «Крузенштерн», четыре мощных мачты которого выглядят величественно даже без парусов.

Кое-кто из нашей группы воспринял такую встречу как знак и сделал отметку в одной из самых важных своих книг — книге желаний путешественника… Через несколько пунктов после Исландии.

Искренне благодарю Елену Титову, Дмитрия Банина, Дмитрия Киселева, капитана Андрея Руденко и всю экспедиционную команду за мое открытие Исландии и эмоции, ради которых стоит пролететь тысячи километров. 

Анна Любимова

"Капиталист", иркутский журнал для предпринимателей № 6 (92) Ноябрь - Декабрь 2016 года

• Число просмотров: 911